Интнреснейшее было место.
Как-то давно, ещё на нахинфо, я запостил небольшое эссе о барахолке.
Приведу его здесь.
[i:14f8fq4i]Действительно, барахолка в 70-е годы, была одним из самых интересных мест в городе со своим неповторимым колоритом и атмосферой. Не то, что нынешние банальные рынки. Работала она только по воскресеньям. Нормальную одежду можно было купить только там, потому что в магазинах не было ничего (ну, то есть совсем ничего). Что бы купить то, что хочется, приезжать на барахолку нужно было пораньше. В семь утра (!) торговля была уже в разгаре, а зимой в это время ещё темно, и народ ходил с фонариками в поисках нужной вещи (продавцы тоже с фонариками, подсвечивали товар).
А летом, после дождя... Страшное дело! Место там низменное и всё заливалось водой (перейти на другое место было запрещено – расположение и площадь барахолки были строго определены), и люди специально для поездки туда надевали резиновые сапоги и перепрыгивая с камня на камень или по щиколотку в грязи искали вожделенную «фирмý». Товар тоже лежал на земле, в грязи на газетах и полиэтиленовой плёнке. Добраться на барахолку можно было только на автобусе, на «двойке». Свои машины в те времена имели считанные единицы, а поймать такси было нереально, да и дорогое удовольствие было тогда такси.
Автобус шёл набитый битком... Нет, это не то слово. Люди внутри были просто спрессованы так, что невозможно было пошевелиться, и на остановках до самой барахолки никто не выходил, а только втискивались в уже переполненный автобус всё новые и новые желающие прибарахлиться.
Вот такие самоотверженные и целеустремлённые люди жили тогда в нашем городе.
Цены на «балочке», как ласково называли её горожане, были весьма серьёзные. Например, пластмассовые японские кроссовки (они были тогда в большой моде) стоили 180 руб. (при средней зарплате около 250 руб.). Джинсы – 200 р. Соневская аудиокассета – 15 р. Хорошие мужские туфли могли доходить до 500. Набор японских фломастеров – 25 р. Пачка жвачки – 3 рубля. «Аляска» – 400. Напомню, что это при зарплате 250 р. в месяц. Правда не было тогда этого говёного китайского товара и подделок вообще не было, и если человек отдавал свои «кровные» за какую-то вещь, то он знал, что в руках у него настоящая «фирмá»! В основном «фирмá» была японского производства (самой популярной была японская фирма «Чори» (Chori). Носить «Чори» – это было круто! Только джинсы, помню, были австралийские. Часто попадались шмотки малайского и сингапурского производства (качеством не хуже японских). Можно было встретить и советский товар, который был в дефиците, не помню какой именно. Попадались и бэушные вещи в хор. сост., правда немного. Помню, очень доставлял обычный ответ продавца на вопрос о стоимости товара: «Прошу 50, будете брать, отдам за 30». То есть продавец вместо вас уже поторговался сам с собой и сбросил цену.
Но самый лучший товар не лежал на рядах. Самый лучший товар продавцы носили в руках, как бы просто так. И вот идёшь и высматриваешь, у кого что зажато под мышкой, спрашиваешь: «Продаёте?» Вопрошаемый окидывал тебя оценивающим взглядом, называл цену и начинался торг. Или, если твой вид казался ему подозрительным, врал, что сам только что купил эту вещь и просто так ходит. То что это было враньё сомнений не вызывало, потому что купив на «балке» одну шмотку, люди не разгуливали с ней, а прятали в сумку и ехали домой, так как в основном денег больше не оставалось. А врал продавец, потому что опасался работников ОБХСС, которые могли, под видом покупателей, тоже шляться по барахолке в поисках жертвы – спекулянтов. Это было дело серьёзное, если у продавца находили более одной одинаковых вещей, это уже называлось спекуляцией и ему грозило 2-3 года тюрьмы. Наверно, стоит уточнить тогдашнее понятие «продавец». Понятие это было весьма расплывчатое потому, что продавцом здесь мог быть любой человек. Были, конечно, и постоянные продавцы, которые имели контакты с моряками загранплавания или «блат» (знакомства) в «Находторге» или, ещё лучше, в «Торгмортрансе», а ещё лучше в «чековом», это и были те самые «спекулянты» за которыми охотились обэхаэсэсники, но те были не дураки, и более одной вещи при себе не держали, а продав её, шли к своему человеку, который околачивался в сторонке с остальным товаром. Продавцом мог быть сам моряк, который «случайно» купил за границей шмотку и теперь решил её продать. Продавцом на один раз могли оказаться и Вы, если Вам знакомый или родственник привёз «с морей» какую либо вещь, а она Вам не подошла или не понравилась. И вот зажав под мышкой или повесив на локоть эту самую вещь Вы шарахались по «балке», с мыслью продать её, но и посматривая может чего-нибудь прикупить. Таким образом, Вы становились одновременно продавцом и покупателем.
Где-то в середине 80-х, выступавший на «Воднике» Розенбаум, свою песню, очевидно написанную об одесском «Привозе» посвятил находкинской барахолке:
Ай, барахолка, барахолка, кто в песцах, а кто в наколках.
И хохол торгуется с жидом.
Ведь, кто решил прибарахлиться, тому дома не сидится,
А в лабазах – покати шаром.
[/i:14f8fq4i]